#45, 1 декабря 2003 года. Содержание предыдущего номера...

NOT PARSED YET

INFORM "i" (N45 от 01.12.2003) ...В США, АНГЛИЮ, ИРЛАНДИЮ: РАБОТА В СФЕРЕ ОБСЛУЖИВАНИЯ Компания «АВС»-Альта Бизнес Центр» предлагает всем желающим до 45 лет трудоустройство в США по рабочим визам Н2В на работы в сфере обслуживания. iНОСТРАНЕЦ - ЧИТАТЕЛЮ: Что хочу сказать… По поручению «i» — Ольга ВОЛКОВА (N45 от 01.12.2003) НЕКОТОРЫЕ новости таковы, что сразу и не разберешься: то, что случилось, – это хорошо или плохо? Причем, заметьте: я вовсе не про происходящее в Грузии, я про нечто куда более существенное, хотя оно таковым может и не показаться, но если как следует вдуматься... Заводные сны доктора Доджсона Мария МИШУРОВСКАЯ (N45 от 01.12.2003) «АЛИСА В СТРАНЕ ЧУДЕС» – ОТРАЖЕНИЕ ОКСФОРДА? «А она все падала и падала» – девочка Алиса из сказки странного преподавателя математики колледжа Christ Church в Оксфорде. Время, перепрыгнув через 20 век, скопило вокруг знаменитой кроличьей норы, похожей на глубокий колодец, немало «правдивых историй». Пенсионеры осваивают Оксфорд Юлия БОГАТКО (N45 от 01.12.2003) «Мне просто хотелось, чтобы мозги и дальше нормально варили», – объяснил причину своего поступления в Оксфордский университет 76-летний судья Верховного суда Британии в отставке сэр Оливер Поплвелл. Вы про Венгрию не забыли? Беседовала Татьяна КРУПИНА (N45 от 01.12.2003) Венгрия – страна, которая в скучные советские времена кормила нас вкуснейшими овощами и фруктами. Это страна, которая выпускала автобусы, где на дверях с непривычной заботливостью было написано «Осторожно, открываются вовнутрь», и это безграмотное «вовнутрь» почему-то особенно трогало. 1 ------------------------------ INFORM "i" (N45 от 01.12.2003) ...В США, АНГЛИЮ, ИРЛАНДИЮ: РАБОТА В СФЕРЕ ОБСЛУЖИВАНИЯ Компания «АВС»-Альта Бизнес Центр» предлагает всем желающим до 45 лет трудоустройство в США по рабочим визам Н2В на работы в сфере обслуживания. Работники пользуются всеми привилегиями своих американских коллег: медицинское страхование, оплачиваемый отпуск, больничный, четко оговоренные должностные обязанности. Зарплата не менее 7-8 долларов в час. Знания английского приветствуется, опыт работы по специальности необходим. Бизнесменам, заинтересованным в расширении профессионального кругозора и деловых контактов с американскими коллегами, мы организуем бизнес-поездки в США, включая поиск соответствующего мероприятия, получение приглашения американской стороны, визовую поддержку, бронирование гостиницы, авиабилетов, услуги переводчика и т. д. Лицам до 25 лет с хорошим знанием английского языка предлагается студенческая программа в США – широкий выбор учебных заведений как языкового профиля, так и академические курсы по любой специальности. Желающим подработать будут предложены вакансии в сфере обслуживания. Молодые люди, предпочитающие Старый свет, могут воспользоваться нашими студенческими программами в Великобритании и Ирландии; к вашим услугам – лучшие языковые колледжи Лондона и Дублина, а также огромный выбор учебных заведений в этих странах. Все затраты студенты могут оправдать с лихвой, подрабатывая в пабах, ресторанах, гостиницах, на дискотеках и стройках. Всем участникам вышеуказанных программ будет гарантирована профессиональная визовая поддержка, встреча в аэропорту с последующим оптимальным размещением и трудоустройством. «АВС»-АЛЬТА-БИЗНЕС ЦЕНТР» (лиц. ФМС № 15202РФ493); тел./факс: (095)363 1450, 787 9757; www.alta-bc.ru, e-mail: office@alta-bc.ru, alta@alta-bc.ru, info@alta-bc.ru, abc@alta-bc.ru. //работа ---------------------- iНОСТРАНЕЦ - ЧИТАТЕЛЮ: Что хочу сказать… По поручению «i» — Ольга ВОЛКОВА (N45 от 01.12.2003) НЕКОТОРЫЕ новости таковы, что сразу и не разберешься: то, что случилось, – это хорошо или плохо? Причем, заметьте: я вовсе не про происходящее в Грузии, я про нечто куда более существенное, хотя оно таковым может и не показаться, но если как следует вдуматься... Всякие там госперевороты и политические трепетания – это абсолютная фигня по сравнению с экологией. Потому что без политики жить можно, а без экологии – нет. Итак, на прошедшей неделе некий московский автолюбитель ехал-ехал по городу, как вдруг в его лобовое стекло как врежется непонятно что – но явно не камень, а что—то мягкое. Автолюбитель встревожился и остановился – и не напрасно, потому что у его машины, отброшенная ударом, лежала самая настоящая сова! К счастью, не все москвичи окончательно оглушены звоном чистогана – некоторые из нас очень даже хорошие люди; к таким вот хорошим относился и наш автолюбитель. Он схватил сову в охапку и кинулся в ближайшую ветеринарную клинику. В клинике определили сову как сову ушастую (это не с целью нанести ей обиду, просто так называется эта совиная порода) и поставили ей диагноз: жива, но крылья сломаны, но вылечить можно, так что птичка будет жить и со временем летать. А автолюбитель, оказавшийся еще и другом природы, заявил, что все требуемое для полного излечения время сова будет жить в его доме – ну а потом он отпустит ее на свободу. Хэппи энд. Ну так вот, а теперь давайте разберемся: хорошая это была история или плохая. С одной стороны, плохо, что сова попала в автокатастрофу – а с другой стороны, отрадно узнать, что в нашем прекрасном городе живет кто—то дикий помимо тараканов и крыс. Плохо, что птичке придется долго жить в шинах, наложенных на крылья, – но хорошо, что в Москве нашелся человек, любящий животных и сознающий свою перед ними ответственность. Нет, все-таки, наверное, это была хорошая история – хоть к Рождеству рассказывай. А вот совсем в другом месте, далеко-далеко от Москвы, экологии был нанесен существенный ущерб. Дело было так: президент Буш явился с визитом к английской королеве; она его приняла и, будучи леди в полном смысле этого слова, выдержала наличие Буша, не моргнув глазом. А потом Буш уехал, королева обвела хозяйским оком свои владения – и пришла в ярость: оказалось, что Буш и его охрана нанесли чудовищный ущерб ее садам в Букингемском дворце! Они вытоптали газоны, уничтожили цветочки, некогда посаженные как самой Елизаветой, так и ее ныне покойной матушкой; они безнадежно повредили деревья, видевшие еще викторианскую эпоху... Ничего себе в гости сходили! Уж не знаю – по этой ли причине, или еще по каким соображениям, но, выступая на прошедшей неделе перед парламентом, королева неожиданно сообщила: правительство Ее Величества намерено работать в том направлении, чтобы в Англии принялись регистировать однополые браки. Вот как. И раз уж мы говорим об Англии, то вот еще что: тамошние ученые сообщили, что они научились делу регенерации, ранее знакомому разве что некоторым ящерицам, умеющим отращивать себе новый хвост. И если ученые сумеют довести свое открытие до конца, то настанет время, когда и мы сумеем делать то же самое – не в смысле хвостов, само собой, а в смысле всех остальных поврежденных органов, вплоть до выращивания потерянных конечностей. Все раны будут затягиваться на глазах, по мере необходимости можно будет организовать себе новую печень взамен прежней, пострадавшей от алкоголя, ну и так далее. Интересно: а не сможет ли такой регенерирующийся человек жить вечно? Вот бы здорово – при условии, конечно, что люди научатся выращивать себе заодно и новые мозги, только не такие, как раньше, а чтоб были получше. О прекрасном: в Москве состоялась выставка видного фотографа по фамилии Ястржембский. Мастер в своих работах отразил главным образом Кремль во всех его проявлениях, и красной нитью по всему его творчеству проходит идея: Кремль – это хорошо, и хорошо работать в Кремле, а не работать в Кремле – это гораздо хуже. Что же, мастеру виднее. Другое прекрасное прошедшей недели заключалось в том, что суд велел Большому театру обратно навсегда взять на работу талантливую балерину Волочкову. Вот и славно; правда, люди, понимающие в балете, говорят, что Волочкова – не очень хорошая балерина, но какое это имеет значение? По мне, так она танцует очень даже превосходно, я, например, так, наверное, не сумею. И вообще: страна ее любит, что понятно – женщина красивая, одевается не как человек, а как шикарный вариант куклы Барби, словом, воплощенная мечта. Танцевать-то всякий дурак может – а вот так дорого выглядеть дано не каждому, так что пусть Волочкова хотя бы просто ходит туда-сюда в шубе и на пуантах, нам будет приятно. Так: еще на прошедшей неделе мусульмане всего мира отмечали окончание поста-рамадана. К сожалению, в этом году рамадан был омрачен множеством взрывов – в Ираке, в Турции... В Хургаде произошла очередная автокатастрофа, в которой погибли четверо наших соотечественников... Между прочим, вот что я вам скажу в порядке совета, если на следующий рамадан вы соберетесь поехать в мусульманскую страну: тамошние водители, голодные, хотящие пить (не спиртное, само собой) и курить, очень спешат встретиться с накрытым столом – это вполне понятно. Потому-то они и гонят машины и автобусы как сумасшедшие, им ведь хочется приникнуть к еде в первую же разрешенную минуту, сразу, как стемнеет. Однако водители, особенно египетские – народ небогатый, поэтому с ними можно договориться. Я была в Египте три раза, причем из них два раза – именно в рамадан. Так вот: после первой же головокружительной поездки, на протяжении которой весь автобус визжал и громко молился, мы придумали вот что – перед началом поездки подходили к водителю и спрашивали: – А сколько времени займет дорога? – Четыре часа, – рапортовал водитель. – Отлично. Будешь ехать пять с половиной часов – получишь пятьдесят долларов! Очень помогает, должна вам сказать – нацелившийся на полтинник водитель едет не в пример аккуратнее и даже охотно останавливается, чтоб дать пасажирам покурить и так далее. А пятьдесят долларов – это только кажется, что много: во-первых, премия за медленность делится между всеми пассажирами, а во-вторых – жизнь-то все равно дороже! Итак, рамадан. На его примере мы видим, что в нашей стране церковь все меньше отделена от государства – например, в Ингушетии во время рамадана указом тамошнего президента была запрещена продажа спиртного. Что вообще-то странно: во-первых, хорошие мусульмане в принципе как бы никогда не пьют, а во-вторых, довольно дико принуждать людей быть правильными. Это как если бы в Москве во время христианских постов Лужков запретил бы продавать мясо, колбасу, молоко, сыр и так далее, а рыбу с икрой магазинам позволялось бы предлагать вниманию покупателей исключительно к Вербному Воскресенью. Конечно, постящимся было бы легче – легко быть правильным, когда нет искушения. Но кто это вам сказал, что пост должен быть легким? И как быть со свободой воли – я уж не говорю о представителях других конфессий, которые, может, и съели бы шашлычка, да где ж его взять-то? Из жизни богатых: говорят, что Абрамович, охваченный покупательской лихорадкой, собирается прикупить самый дорогой дом в мире – особняк в Западном Лондоне, за который просят 150 миллионов долларов. Про данный объект недвижимости известно, что его хозяин одновременно является владельцем «Формулы-1»; что бассейн в особняке сделан из того же мрамора, что и Тадж-Махал; что рядом с ним находится посольство Российской Федерации, что для Абрамовича, само собой, должно быть просто необыкновенно лестно. Ну что же – теперь Абрамовича в нашей стране будут любить еще больше прежнего. Шутка. А другой, новоиспеченный опальный деятель, Шеварднадзе – у него, говорят, тоже найдется где пожить: есть мнение, что ему принадлежит скромный домик в Баден-Бадене. И вроде бы этот дом раньше принадлежал семейству Грюндигов (а может, они Грюндики? я не знаю, у меня «панасоник») – помните, это такие магнитофоны? А купили этот домик всего-то за 11 миллионов, что по сравнению с размахом Абрамовича – даже не детский сад, а вообще что—то вроде пробирки со сперматозоидами. Даже как—то неудобно – все-таки бывший президент, а тут такая дешевка. Зато теперь в Грузии полный бардак, и все довольны. В пожарном порядке здесь пройдут выборы, хотя на это дело у страны нет ни денег, ни времени толком подготовиться, нет даже, как выяснилось, нормальной избирательной комиссии. Потому что если бы таковая здесь была – то, глядишь, вообще никакого госпереворота тут бы не случилось: правильный избирком подсчитывает голоса быстро, лихо и с уверенностью, фальсификации устраивает такие, что и не подкопаешься – и если бы он справился с этой своей функцией во время парламентских выборов, то Шеварднадзе и сейчас бы был президентом. А так теперь он недоумевает – как же это? Ведь он был таким проамериканским – и что? Американцы поддерживают тех, кто его сверг, – неужели они нашли кого-то еще более проамериканского? Обидно, клянусь. Про его наиболее вероятного преемника, Саакашвили, известно в основном то, что он, по его же словам, «немножко плачет над мелодрамами» и, когда говорит по-русски, – обещает быть вместе с Россией. Правда, на других языках он порой говорит нечто прямо противоположное: что ж, совершенно очевидно – это политик с большим будущим. Трагедия прошедшей недели – это, безусловно, пожар в общежитии университета Лумумбы. Теперь во всех московских общежитиях начались бурные противопожарные мероприятия, заключающиеся в первую очередь в том, что по общагам ходят инспекции и отбирают у студентов обогревательные приборы. Это довольно странно: нормальные обогреватели не горят. Горит плохая проводка, вот ее бы и заменили. Но это, конечно, сложно – проще все поотнимать, и пусть себе молодежь мерзнет, закаляется. Хотя есть еще выход: например, можно было бы нормально топить. Но это тоже сложно. Так: начав с экологии, давайте экологией же и закончим. Американские защитники животных бьют тревогу: дело в том, что во многих небольших американских городах, окруженных лесами, время от времени, а именно каждый день, появляются медведи. Медведи приходят с мирными целями – поесть чего-нибудь вкусненького на богатых американских помойках. Ну так вот: раньше в этом никто не видел особой беды. Но сейчас у медведей начались проблемы – в стране все больше и больше фаст-фудов, а значит, все больше и больше фастфудовских помоек. И медведи, которые не понимают всей вредоносности гамбургеров и картошки фри, с удовольствием их едят... А потом у них наступает ожирение – бедные животные с трудом передвигаются, у них начинаются проблемы со здоровьем, но они уже подсели на чизбургеры и не в силах от них отказаться! Поэтому американские друзья медведей настаивают на том, чтобы фаст-фуды прекратили выбрасывать на доступные животным помойки свою опасную еду. И то верно – лучше пусть все скармливают людям – ведь предполагается, что человек именно тем и отличается от медведя, что как бы соображает, что творит, и если человек сует в рот яд, то делает он это сугубо добровольно. Хотя насчет разумности человека я могла бы еще много чего сказать, ибо кто, кроме человека, способен залить в стиральную машину бензин – чтобы пятна лучше отстирались! Один из нас, людей и даже наших соотечественников, на днях как раз это и сделал. Последствия очевидны – то есть очевидны они любому, кто хоть что—то соображает. Остальные могут попробовать сами. /читателю ---------------------- Заводные сны доктора Доджсона Мария МИШУРОВСКАЯ (N45 от 01.12.2003) «АЛИСА В СТРАНЕ ЧУДЕС» – ОТРАЖЕНИЕ ОКСФОРДА? «А она все падала и падала» – девочка Алиса из сказки странного преподавателя математики колледжа Christ Church в Оксфорде. Время, перепрыгнув через 20 век, скопило вокруг знаменитой кроличьей норы, похожей на глубокий колодец, немало «правдивых историй». Чаще всего Чарльза Латвиджа Доджсона, лингвистической игрой превратившего себя в Льюиса Кэрролла, подвергают психоанализу. Ухающие совы подсознания летают над семилетними девочками, которых доктор из Оксфорда фотографировал в одежде и без. Реверансы в воздухе во время падения – привычное дело. Скажите, что это не так, и ваши слова станут неправдой, как эта осень, сшибающая с ног безрукую реальность. Кто не читал в детстве приключения Алисы, тот, наверное, тоже падок до сновидений, но не так, как та девочка, которая летела вниз по кроличьей норе. Глубокие колодцы и апельсиновые джемы, Белые Кролики и веселые стишки, несчастные съеденные устрицы и тихая песня черепахи Как—бы... Давайте посмотрим, читатели «i», сколько в этой сказке подлинного Оксфорда. Заглянем, как можем, в викторианское время и узнаем: снился Оксфорд доктору или – наоборот? ДЕВОЧКА И ДЕКОРАЦИЯ Вряд ли поспоришь, что Оксфорд, древнейший англоязычный университет Европы – не сон, а вполне доступная многим, буклетная реальность. Престижное место этот «бычий брод». В любом путеводителе или заметке обязательно прочтешь, что у каждого колледжа в этом городе-университете – «своя история». Christ Church – колледж Церкви Христовой, построенный в 16 веке, при Генрихе Восьмом, самый большой. Домовой церкви колледжа больше 1000 лет. Башня Св. Фомы над воротами построена в 1682 году по проекту архитектора Кристофера Рена. Внутренний двор и сегодня охраняет привратник. Декорацию до сих пор традиционно дополняет – декан-священник. В кабинете, который с 1851 года 47 лет принадлежал преподавателю Доджсону, сохранилась конторка, за которой часами простаивал неженатый человек в темном платье, разбирая корреспонденцию, старательно занося данные о полученных и отправленных письмах в два специальных регистрационных журнала. У математика Доджсона – куратора Клуба профессоров колледжа было особое, почтительное отношение к любой форме эпистолярного жанра, он поделился с ним в эссе «Восемь или девять мудрых слов о писании писем». Согласно викторианской падкости на все необычное, эссе было выпущено в виде книги размером с почтовую марку. Подсчитано, что с 1861 по 1892 год доктор отправил 98.921 письмо. За пределы колледжа диакон-математик выезжал только в театр и еще погостить у многочисленных родственников или знакомых, за границу путешествовал один раз. В Россию. Она удивила его жадностью извозчиков («некоторым людям угодить очень трудно», – записал он в дневнике), спектаклем «Волшебная лампа Алладина», шириной петербургских улиц и вкусной ресторацией. Меню российских ресторанов Кэрролл в английской транскрипции тщательно переписывал в дневник. Особенно ему понравились «soop ee pirashkee». Окна оксфордского университетского музея до сих пор предлагают рассмотреть чертей, горгулий и кроликов работы художника Джона Тенниела, иллюстрировавшего первое издание путешествий Алисы в чудесную страну, вышедшее в 1865 году в издательстве «Макмиллан». До конца 70-х прошлого века можно было потрогать вяз, посаженный Алисой Лидделл в день бракосочетания принца Уэльского. Тогда девочка получила от Доджсона праздничную открытку с гирляндой цветов. Но вместо традиционного «Желаем им счастья!» Кэрролл написал: «Счастья?! Вряд ли оно у них будет». Алиса записку сохранила. Аллею из—за вязовой болезни срубили. Зато осталась калитка в саду Christ Church. Ее непременно показывают туристам, как ту самую калитку, через которую якобы исчез Чеширский Кот, оставив после себя улыбку, «когда все остальное уже пропало». Остался Шелдонский театр и знаменитая Бодлеанская библиотека Оксфорда, где доктор Доджсон и Джон Тенниел, разглядывая средневековые моды, нашли одежду для героев сказочной повести. В которой во времена Кэрролла хранилась тщательно изучаемая оксфордскими интеллектуалами рукопись англосаксонской поэмы 8 века «Беовульф». Обитатели Оксфорда любили «мир королей и дружинников, мир пиров, битв и поединков». Осталась традиция стремительной перемены блюд во время совместных оксфордских обедов студентов и преподавателей, сидящих на возвышении. Во втором путешествии Алисы – в Зазеркалье так же стремительно происходит обед у королевы и знакомство с пудингом и бараньим боком. Остались пасущаяся живность и приток Темзы, где 4 июля 1862 года во время лодочной прогулки Кэрролл отправил свое пристрастие в сказочное путешествие. Остался деканат и комната отдыха, куда преподаватели приходили для разговоров за чашкой чая. Именно здесь семидесятилетний Кэрролл в последний раз встретился со своей старой знакомой Алисой, пригласив ее на чай: «Возможно, Вы предпочтете прийти в сопровождении кого-нибудь; решение оставляю за Вами, лишь заметив, что, если с Вами будет Ваш супруг, я приму его с большим (зачеркнуто) великим удовольствием (я зачеркнул слово «большим», потому как оно двойственно, опасаюсь, что, как и большинство слов). Я не так давно познакомился с ним в нашей комнате отдыха. Мне было тяжело смириться с тем, что он муж той, которую я по-прежнему, даже сейчас, представляю себе семилетней девочкой». Она не была «обычной девочкой», дочь декана Генри Лидделла. Она была девочкой Оксфорда, консервативного и «наивного», одновременно. Преподобный Генри Лидделл приятельствовал с королевской семьей, принцы Уэльский и Леопольд учились в Christ Church. Принц Леопольд какое-то время даже ходил в женихах Алисы. Королева Виктория не дала согласия на брак, Леопольд женился на немецкой принцессе, назвал свою дочь в честь бывшей невесты, а подруга доктора Доджсона, повзрослев, вышла замуж за Реджинальда Хагривза, не принца, но тоже студента колледжа. Круг семьи Лидделлов был – буквально – живописный. Уроки рисования Алиса брала у Джона Рескина, когда-то студента Christ Church. Копировала картины Уильяма Тернера, была знакома с прерафаэлитами, с Данте Габриэлем Россетти, который, реформируя эстетическое восприятие Великобритании хорошо продуманными архаизмами, создавал полотна «потаенно эротические». С ним и другими художниками часто проводил время в беседах приближенный к семье преподобный Доджсон, консерватор по политическим убеждениям, ценитель женского тела, созданного кистью на полотне. Студенты Christ Church недолюбливали его лекции, считая их скучными. К тому же доктор от волнения заикался. «До—до-Доджсон», – говорил он, знакомясь. БЕЛЫЙ КРОЛИК ПЛЮС ДОДО «Оглянувшись в последний раз, она увидела, что они засовывают Соню в чайник» – это последняя картинка безумного чаепития, проводившая Алису в следующую главу, – резвая детская шутка сестер Лидделл, называвших «соней» старую няньку. Шляпник (Hatter) не только карикатура на торговца мебелью из Оксфорда по имени Теофилиус Картер, чудаковатый нрав которого смешил студентов и преподавателей. Шляпных дел мастер вместе с Мартовским Зайцем – признанные в Британии фольклорные безумцы. Шляпник сошел с ума из—за вредного состава, с помощью которого готовил болванки для шляп. Мартовский заяц околдован безумием весны. Эти персонажи «Страны чудес», пожалуй, самые забавные. Их абсурдный разговор с Алисой разошелся на цитаты. А они сами – возникли в доме доктора Доджсона, большого любителя устраивать в 6 часов вечера подобные безумные чаепития. В это время к нему на чай приходили три дочери декана Лидделла вместе с ученой и вредной гувернанткой мисс Прикетт, квинтэссенцией всех гувернанток. (Кэрролл поместил ее в сон в виде Мыши, рассказывающей Алисе про Вильгельма-Завоевателя.) Гувернантку дети прозвали «Колючкой» (Pricks сокр. от Prickett – «колючка»). Иногда мисс Прикетт заменяла вышеупомянутая нянька, всегда подавленная, как сонливый зверек. Дом в Оксфорде с двумя угловыми башнями и медной дощечкой «Преподобный Ч. Л. Доджсон» был населен диковинными вещицами. Коллекцию музыкальных шкатулок, часто заводимых для знакомых, и шкатулок с секретом дополнял «американский органчик». Крутишь перфорированную бумажную ленту – органчик играет. Музыкальные шкатулки доктор Доджсон переделывал так, чтобы мотив звучал наоборот. Попросту делая началом – конец, а конец – началом. Когда к Доджсону приходили гости, он запускал механических животных: шевелился заводной медведь, по комнате кружила летучая мышь. Первый биограф и родственник Доджсона, преподобный Стюарт Коллингвуд рассказывает: когда автор «Алисы» отправлялся в недолгое путешествие к знакомым детям, многие диковинки он брал с собой, «каждый предмет был аккуратно завернут в бумагу так, что в его чемоданах было столько же бумаги, сколько других полезных вещей». Безумное чаепитие сопровождалось загадками, играми, стихотворными турнирами и словесными фокусами. Мир переворачивался вверх ногами. Дети смеются, Кэрролл доволен. В хорошую погоду устраивали пикники, в Ботаническом саду искали червяков и улиток. К улиткам Кэрролл с детства питал неиссякаемый интерес. Со стен Мертон-колледжа можно было срисовывать горгулий, драконов и единорогов. Или, доктор Доджсон и сестры Лидделл, шли в Университетский музей. В музее разглядывали птицу Додо, «глупого-доверчивого» нелетающего дронта с острова Маврикий. Птица жила на Земле тысячелетия, пока человек не употребил «глупых» птиц всех подчистую в пищу. Кэрролл представил дронта (вернее, то, что от него осталось, – голову и лапу) торжественно: «Теперь вы увидели кого-то, кого больше нет». Белый Кролик, вечно спешащий по государственным делам, – это Кэрролл, вечно опаздывающий на собрание ученого совета, и птица с острова Маврикий, сообщающая сказочной Алисе, что в сказочном марафоне «победили все! И каждый получит награды!», как известно, тоже он. Доктор Доджсон, как Белый Рыцарь из «Зазеркалья», любил изобретать «пудинг из промокашки». Для удобства он придумал дорожные шахматы, изобрел правила для проверки делимости на 17 и 19. В дневниках Кэрролла много тщательных записей: «Изобрел заменитель клея для заклеивания конвертов,...приклеивания мелких предметов к книжкам и пр. – а именно бумагу, смазанную клеем с обеих сторон» (18 июля 1896 г.). Или: «Изобрел упрощенный метод денежных переводов: отправитель заполняет два бланка перевода, один из них подает для пересылки на почту – в нем содержится номер-код, который должен назвать получатель для того, чтобы получить деньги. Думаю послать правительству это предложение вместе с предложением двойного тарифа на письма, посылаемые в воскресенье. Изобретательный день!» (16 ноября 1880г.) КУХНЯ ГЕРЦОГИНИ Волшебное путешествие Алисы, конечно, не метафора университетской реальности. Оксфорд во времена королевы Виктории умел скрывать свою эксцентричность. Студентам Christ Church, заказавшим к завтраку одно яйцо, подавали два. На всякий случай, так как одно из «завтрашних» яиц могло оказаться несвежим. Любимые доктором Доджсоном водевильные превращения и сценические штучки, развлекающие воображение, в нем и жили – как «кисельные барышни» в колодце. Театр преподобный Доджсон любил так же сильно, как упражнения в математической логике, разглядывание живописных полотен с «обнаженными женщинами» и фотографические штудии. (К сказкам своим под конец жизни Кэрролл охладел, считая, что они забирают у него славу талантливого ученого.) Пространство Белого Кролика и птицы Додо – не фотография и тем более не сатира на оксфордское общество. Романтическая ирония Кэрролла, как и полагается художественному тексту – фантазия его ума, с лингвистическим азартом испытывающая границы языка. В пределах романтического нонсенса может скрываться все что угодно. Спросите хоть у Шалтая-Болтая, известного, вполне «оксфордского» лингвиста из «Зазеркалья». Слово, как ребенок, вынесенный Алисой из перечного дома герцогини, как только его выносят из контекста, превращается в резвого поросенка, не желающего быть спеленутым. Искать прототипов герцогини, кухарки и тем более поросенка не советовал сам доктор Доджсон. Исследователи от разных наук бьются над загадкой Шляпника, в переводе Н. Демуровой – Болванщика: «Why is a raven like a writing desk?» («Чем ворон похож на конторку?») Отгадок скопилось тьма тьмущая. Например, существует лингвистическая отгадка: оба эти английских слова начинаются одним и тем же звуком [reivn – raitin desk]. Для самого Кэрролла загадка поначалу отгадки не имела, но когда к нему начали приставать с распросами, понадобилось продолжить игру. В предисловии к изданию «Алисы» 1896 года незадолго до смерти он замечает: «Меня так часто спрашивали о том, можно ли найти ответ на загадку Шляпника, что мне следует, пожалуй, запечатлеть здесь вариант, который мог бы, как мне кажется, быть достаточно приемлемым, а именно: «С помощью того и другого можно давать ответы, хоть и плоские; их никогда не ставят не той стороной!» Впрочем, это мне пришло в голову уже позже; загадка поначалу не имела отгадки». «Алиса» – головоломка смешная и гениально-жутковатая одновременно. Неребенок заметит в шутках и инверсиях не только увлекательное, но и то, что называют «замученное философией ничто». Ничтожный – подтекст у диалога Алисы и Грифона на суде. Глядя на присяжных, Алиса спрашивает: «Что это они пишут?.. Ведь суд еще не начался...» Грифон отвечает: «Они записывают свои имена. Боятся, как бы их не забыть до конца суда». – «Вот глупые!» Н. Демурова, специалист по Кэрроллу, рассуждая о мастерстве переводчика, сказала в одном из интервью, что подстрочный перевод «Алисы» делает текст отталкивающим. Сновидения Кэрролла, избавленные чужим языком от легкой иронии, открывают «трогательное сходство» автора с Гумбертом Гумбертом, героем набоковской «Лолиты». Об этом сходстве говорят рисунки Кэрролла к «Алисе» – болезненная детская готика математика из Оксфорда. В предисловиях к «Стране чудес» часто цитируют Владимира Набокова: «Как и все английские дети (а я был английским ребенком), Кэрролла я всегда обожал». Это не помешало выпускнику Кембриджа заметить: «Если внимательно ее (повесть Кэрролла) читать, то вскоре обнаружится – как юмористическое противостояние – наличие вполне прочного и довольно сентиментального мира, скрывающегося за полуотстраненной мечтой». Набоков интересовался пикниками Кэрролла, но не любил маленьких девочек. А может быть, стеснялся своей первой книжки – перевода «Алисы», в котором он спустя время нашел довольно много неточностей. ЧЕШИРСКИЙ КОТ И КЛАССИЧЕСКИЕ МУКИ «Занятия почему так называются?.. Потому что на занятиях мы у нашего учителя ум занимаем... А как все займем и ничего ему не оставим, тут же и кончим.» – Вот формула обучения Грифона, существа геральдического и гордого, двойной природы, языческой и христианской. «Алисин» Грифон получил «классическое образование», как и сам доктор Доджсон, умонастроением – платоник, разделявший, как тогда многие, метафизические взгляды Шлегеля, что хаос отдельно – разум отдельно. Романтик Доджсон, дьякон англиканской церкви, в вечные муки, уготованные грешникам после жизни, не верил. Сомневался, похоже, по поводу утверждения «все мы – только снимся Господу». Отдавал должное красоте православных богослужений, хаживал в синагогу. В главе «Черепаха Как—бы и ее повесть» Алиса получает урок классической философии наоборот. Ей снится известный в то время школьный парадокс о неуязвимом Ахиллесе и черепахе. Ахиллес бегает быстрее черепахи, но черепаха, тем не менее, всегда впереди, так как всегда ближе к точке старта. Алиса появляется как свидетель «третий», которому два существа, классически медленное и классически быстрое, дают урок «тише едешь – дальше будешь». Кэрролл дополняет его собственным выводом – бег «от» и «к» приводит к убыванию времени. Борхес назвал это открытие Кэрролла «бесконечным рядом убывающих расстояний». Убывающая жизнь останавливается в сновидениях. По крайней мере, у нее появляется граница – символ. Оксфордская радость доктора Доджсона, любовь его ночей бессонных – «чистая математика», помещена в книжку в образе Чеширского Кота. Привлекательная гармония чистой науки управляет хаосом, как Чеширский Кот своей зримостью. Растворяясь по собственной надобности, кот оставляет взамен лишь чистый знак. У Чеширского Кота в остатке – славная, между прочим, беззубая и безгубая, улыбка, ничего общего не имеющая с обаянием Вупи Голберг. «Стать бы чеширской мышью – ломовой улыбкой без плоти», – пожелал себе сложный филолог Михаил Гаспаров. Доктор Доджсон родом из чеширских мест. Коты там особенной масти – шерсть цвета персика, хватка – тигриная. «Улыбается словно чеширский кот», – говорит популярная английская пословица. В Оксфорде времен Кэрролла ученые преподобные мужи вели продолжительную дискуссию, выясняя происхождение кошачьей улыбки. Большинство полагало, что пословица пошла от вывесок у входа в старые таверны Чешира. Вывески изображали леопарда со щитом в лапах, их писали «местные мазилы», конечно, не видавшие леопардов. Поэтому зверь у таверны походил на родную чеширскую хвостатую натуру, награжденную губастой мордой большого зверя. Некоторые оксфордцы вели пословицу от сыра, которым славилось графство. Сырной голове в средние века придавали форму улыбающегося кота. Доктор Доджсон, автор «Математических курьезов» и «Символической логики», преподнес в подарок Алисе кота высокого интеллекта – загадку на убывание. СУХОЙ ОСТАТОК «Ты не должна пугаться, когда обо мне говорят дурно, если о человеке говорят вообще, то кто-нибудь непременно скажет о нем дурно», – писал Кэрролл сестре. О докторе Доджсоне судачили в Оксфорде, за приемлемой для англичан маской чудака и эксцентричного джентльмена подозревали существование одинокого эротомана, полного грусти и печали. Его сказочная повесть стояла на книжных полках рядом с Библией, мамаши и гувернантки водили к преподобному детей, присутствуя на фотосеансах, где их маленькие «ангелы снимали одежды». Кэрролл, оставив занятия фотографией, разослал родителям письма с просьбой забрать негативы. Матери его моделей на просьбу не ответили. Кэрролл уничтожил практически все снимки. Из рассказа «Фотограф на съемках»: «...Чувства переполняли меня. Слезы стояли у меня в глазах, и я подумал: «Мечта всей моей жизни свершилась! Я сфотографирую Амелию!» ...Я изрядно устал и запыхался, но мысли об Амелии придавали мне силы. Я выбрал наиболее выгодную точку съемки... и, прошептав: «Для тебя, Амелия!», снял крышку с объектива. Через 1 минуту 40 секунд я водворил крышку на место. «Съемка закончена! – закричал я в неудержимом порыве, – Амелия, ты моя!» После смерти Доджсона зимой 1898 года родственники, согласно университетскому правилу освобождая в один день его преподавательские комнаты в Оксфорде, сжигали пакеты, на которых было написано: «В случае моей смерти уничтожить не вскрывая». Его «child-friends» выросли, их воспоминания о веселом выдумщике и друге детей трогательны, иногда чересчур вычурны и слащавы. Каждая, повзрослев, пользовалась лукавым правом жизни считать себя самой любимой девочкой Доджсона. Викторианская двусмысленная эпоха, доведя любовь к ангельской чистоте и невинности до состояния обостренного эротизма, оставила доктору Доджсону его privacy. Модернистская эпоха с наслаждением заново открывала для себя гениального чудака и его безобидную страстность. Льюис Кэрролл, придерживаясь средневекового номинализма и любя точную науку, считал, что название не имеет ничего общего с объективным миром. Оно – всего лишь словесный знак, означающий только то, что в него вложено – «не больше и не меньше». Поэтому, как сказал Набоков, «он, как многие викторианцы – педерасты и нимфетолюбы, – вышел сухим из воды». А миссис Лидделл предупредительно сожгла письма Кэрролла к девочке Алисе из Оксфорда. //образование ---------------------- Пенсионеры осваивают Оксфорд Юлия БОГАТКО (N45 от 01.12.2003) «Мне просто хотелось, чтобы мозги и дальше нормально варили», – объяснил причину своего поступления в Оксфордский университет 76-летний судья Верховного суда Британии в отставке сэр Оливер Поплвелл. Престарелый судья записался на трехгодичный курс по предметам «политика», «экономика», «философия» в оксфордском колледже Харрис Мэнчестер. Теперь новоиспеченный первокурсник наравне с остальными учащимися живет в студенческом общежитии и принимает участие в двух студенческих обществах: любителей регби и юридическом. Ради зачисления в колледж судье пришлось пройти общеобязательные испытания. Сдать письменный экзамен, а затем выдержать собеседование с тремя преподавателями. Причем, по словам сэра Поплвелла, при поступлении в колледж не только он боялся мнения профессоров, но и они, похоже, чувствовали себя не очень уверенно. Уже приступив к занятиям и освоившись, судья признался, что учебный курс, против ожиданий, оказался очень сложным, а нынешние однокурсники значительно умнее студентов его молодости. //образование ------------------------- Вы про Венгрию не забыли? Беседовала Татьяна КРУПИНА (N45 от 01.12.2003) Венгрия – страна, которая в скучные советские времена кормила нас вкуснейшими овощами и фруктами. Это страна, которая выпускала автобусы, где на дверях с непривычной заботливостью было написано «Осторожно, открываются вовнутрь», и это безграмотное «вовнутрь» почему-то особенно трогало. Венгрия – это страна, где старшее поколение до сих пор спрашивает нового человека: «Где ты был в октябре 1956-го?» – вопрос, звучащий в одном из фильмов Марты Мессарош как неизбежный и диагностический. Эту Венгрию мы вроде бы немного знаем. Новая, современная страна, в которой прописались практически все транснациональные корпорации, страна, которая меньше чем через полгода войдет в ЕС, страна, которая с полным основанием может нас поучить тому, как разбираться с экономическими проблемами, пусть и иного масштаба, – нам совершенно неизвестна. Познакомьтесь сегодня с некоторыми аспектами экономической жизни этого государства, бывшего члена Варшавского договора и СЭВ и будущего члена Евросоюза. О том, как и чем живет сегодня Венгрия, о партнерских связях с Россией и россиянами рассказывают чрезвычайный и полномочный посол Венгрии в России Ференц КОНТРА, чрезвычайный посланник и полномочный министр, торговый представитель Пал СЮЧ и советник посольства Венгрии, атташе по внешнеэкономическим вопросам Геза Дьезе КОЦКА. О РЕФОРМАХ, ПУТИ В ЕВРОСОЮЗ И ОТНОШЕНИИ К РЫНОЧНОЙ ЭКОНОМИКЕ – В последнее время многие страны, в том числе Венгрия, проявляют повышенный интерес к России и как к объекту инвестирования, и как к партнерской стороне в бизнесе. С чем это связано? Г—н Контра: – С венгерской стороны повышенный интерес объясняется тем, что наши отношения после довольно долгого перерыва – нормализуются. Нам также нужно снова открыть рынки восточной Европы и СНГ. Да и Россия сегодня – уже не та страна, где инвестор боится за судьбу своих вложений, здесь есть все условия для бизнеса. – Последние события в России не изменили этот взгляд? Г—н Контра: – Нет. Во-первых, мы считаем, что ситуация с ЮКОСом – внутреннее дело России, мы не хотим вмешиваться, хотя, конечно, свое мнение имеем. Во-вторых, мы, к сожалению, не такие крупные игроки на российском рынке, а то, что происходит вокруг ЮКОСа, касается прежде всего бизнеса крупного. Мы только надеемся, что это не затронет нашу нефтяную компанию, которая имеет с ЮКОСом совместное производство. Пока, впрочем, признаков нет... – Чем объясняется то, что ваши экономические реформы прошли относительно легко? Г—н Контра: – Знаете, мы вовремя начали – еще в 1968 году. Сегодня государственными остались только несколько крупных компаний – например, такие, как авиакомпания, металлургический комбинат, судоходная компания. Частный хозяин всегда эффективнее управляет. И мы сумели открыть страну для инвесторов, начался приток капитала. Законы стабильны, поэтому у нас и появились новые отрасли промышленности – сегодня в Венгрии производят легковые автомобили, а этого не было лет сорок. В Венгрию пришли крупнейшие компании мира: IBM, General Electric, Sony, Samsung, General Motors, BMW, Audi и другие. Ну, и, наконец, важно то, что мы назначили себе цель: присоединиться к Евросоюзу. А если цель ясна, то необходимо было усвоить все законы и правила игры, которые есть в ЕС. В результате – страна «успела». Это не означает, что все красиво и хорошо – есть свои проблемы, но в целом реформы прошли успешно и своевременно. – Идея присоединения к ЕС – насколько она поддержана обществом? Сколько процентов за, против? Г—н Контра: – Присоединение к ЕС поддержали около 80% населения. Люди, правда, не всегда ясно представляют себе, что такое ЕС, но знают четко, что многие проблемы в рамках ЕС решены хорошо. И вот одно лишь стремление к этому «хорошо» формирует тягу в ЕС. И надежду на то, что если у других получилось, то ведь и у нас, наверное, получится. Люди молодые, образованные будут, конечно, в выигрыше. Для тех, кто не может при необходимости менять профессию, для крестьян выгоды не будут столь очевидны. А общие ощущения таковы: мы движемся в верном направлении. Конечно, не будет такого, что второго мая следующего года проснется страна – и будет рай. Но выбор ЕС – выбор исторический. – А механизмы адаптации для тех, кто будет испытывать трудности после присоединения к ЕС, уже строятся? Г—н Контра: – Строятся, но, как всегда, не хватает денег и опыта, мы ведь никогда еще не были в ЕС, мы только стремимся туда. И, может быть, некоторые проблемы окажутся совершенно новыми, такими, которых мы еще не знаем. ЧЕМ БОГАТА СТРАНА ВЕНГРИЯ – По каким направлениям Венгрия сотрудничает с Россией в последнее время? Г—н Коцка: – До распада СССР у нас была развита интеграция, кооперация, были совместные проекты, о которых мы сегодня часто вспоминаем. Потом наши отношения изменились, товарооборот съехал до одной пятой – одной четвертой прежнего... Но теперь отношения активизируются. В последние годы в нашем экспорте в Россию продукция переработки составляет 52% против 24% в 1995, аграрного сектора – 35% (раньше – 47%), машины и оборудование – 11% (было 25%). Эти отрасли в нашем экспорте – основные. Раньше мы были очень известными экспортерами сельскохозяйственной продукции, поставляли автобусы «икарус», грузовики «раба». К сожалению, по автобусам мы потеряли рынок – российское правительство решило обходиться отечественными автобусами. Поэтому только часть нашей кооперации сохранилась, в том числе и благодаря тому, что некоторые венгерские фирмы перенесли деятельность в Россию. Г—н Сюч: – Совсем новое направление, где будет применяться венгерское финансирование, – это жилищное строительство. Правда, механизмы еще не разработаны. – Что бы Венгрия хотела и могла предложить России? Г—н Сюч: – Мы могли бы поставлять больше продуктов питания – например, у нас много высококачественного мяса, но оно довольно дорогое, не для массового спроса. Еще мы могли бы экспортировать изделия из пластмасс, трубы для коммуникаций, средства транспорта, изделия электронной промышленности. Но пока маловато предложений. КАК ВЕНГРИЯ ГОСТЕЙ ВСТРЕЧАЕТ – А к вам от нас в основном сырье идет? Г—н Коцка: – Но в экспорте России в Венгрию постепенно повышается доля продукции перерабатывающих отраслей, машин и оборудования. Например, в этом году мы сами закупаем рейсовые автобусы – в счет погашения задолженности России. А в основном мы закупаем в России все-таки энергоемкие продукты средней степени переработки. Правда, российские бизнесмены мало усилий прилагают к тому, чтобы расширить ассортимент, редко участвуют в международных ярмарках. Кроме того, в Венгрии большая часть закупок осуществляется путем тендеров. А россияне не всегда способны правильно участвовать в тендерах – здесь нужно выполнять особые формальные требования, а россияне почему-то этого делать не любят... – Идут ли в Венгрию российские инвестиции? Г—н Контра: – Ваши газонефтяные компании – крупнейшие инвесторы в Европе. Но в Европе российские инвесторы принимаются неоднозначно. А вот мы в Венгрии не смотрим, из какой страны деньги – при условии, что соблюдаются некоторые правила игры: во-первых, деньги должны быть прозрачными, цель инвестиций должна быть ясна, и вообще инвестиции должны быть в русле потребностей венгерской стороны. Если деньги вкладываются для того, чтобы просто купить какой-то завод и устранить конкуренцию – это не годится. Бывали примеры и такого рода: создали фирму, причем сумма была затрачена небольшая – примерно как на открытие овощного магазинчика. А через пару месяцев через эту фирму уже шли миллиарды форинтов. Это не те инвестиции, которые нам нужны. – Предположим, российский предприниматель хочет вести дела с Венгрией. Куда ему обратиться? Г-н Коцка: – В нашу Торгово-промышленную палату или в Агентство по развитию инвестиций и торговли. Г—н Сюч: – Мы можем сказать, какие фирмы нужного профиля есть в Венгрии, какие имеют представительства в Москве. Мы публикуем коммерческие предложения на сайте торгового представительства, передаем информацию в Агентство по развитию инвестиций и торговли, они тоже публикуют и на сайте, и в своем вестнике. Г—н Контра: – Недавно создана совместная венгерско-российская торговая палата, она объединяет несколько сотен венгерских компаний, заинтересованных в торговле с Россией. – Как у вас организована поддержка малого бизнеса? Г—н Сюч: – Есть банки, которые занимаются кредитованием мелкого и среднего бизнеса – Эксимбанк, например. В основном он кредитует как раз предприятия, торгующие с СНГ. Г—н Коцка: – В Венгрии можно привлечь венчурные инвестиции. Есть Венгерский банк развития, работающий на внутреннем рынке. Он может вложить государственный капитал в рисковые проекты, а потом, через несколько лет, он постепенно выходит из капитала предприятий. Есть еще один банк, который по такому же принципу работает за рубежом, – международный инвестиционный банк «Корвинус». Он и в России проекты финансирует. – Есть ли в Венгрии какая-то специфика для иностранцев, открывающих свое дело? Г—н Сюч: – Мы не делаем различий между венгерскими и «пришлыми» фирмами. У нас применяется национальный режим для всех, кто в Венгрию приходит. Если конкретно, то это означает, что и российский предприниматель, ведущий дела в Венгрии, может получить кредит. Для кредитования, конечно, нужно, чтобы было ясно, зачем именно берется кредит, нужно иметь прибыль, вести реальную работу. – Как можно охарактеризовать налоговый режим Венгрии? Он жесткий, мягкий? Г—н Контра: – Он средний. Капиталовложения сюда идут не потому, что здесь налоговый рай. Но нужно, конечно, давать иностранцам какие-то льготы – например, в первые два года освободить от большинства налогов. Эта практика очень эффективна: в Венгрии сейчас хорошо себя чувствуют те регионы, которые смогли предложить инвесторам особые условия. Иностранцы пришли, разместили свои производства, наняли на работу венгров – и там все очень хорошо. Да, у нас нет налогового рая, но и никаких специфических требований – мы, например, не требуем «принять на работу минимум 10 венгров». Фирма должна отчитаться по своей деятельности, заплатить налоги – и все. Однако если фирма укрывает налоги, не сдает отчетность, то ее директора могут лишить возможности въезжать в Венгрию. – Что изменится для коммерсантов после присоединения Венгрии к Евросоюзу? Г—н Коцка: – Когда мы вступим в ЕС, все компании, венгерские и иностранные, смогут работать на всем рынке ЕС. Поэтому сейчас очень выгодно вкладывать в Венгрию капитал – это прямой выход на рынки ЕС уже через полгода. ИНТЕРФЕЙС – Изменился ли за последние годы стиль поведения российских партнеров, стало ли комфортнее работать? Г—н Сюч: – Да, пожалуй, стало легче. Если, например, идут коммерческие поставки в кредит, то российские банки легче выдают гарантии. Да и вообще доверие растет. Редко можно услышать, что партнер исчез с деньгами. Стало ощутимо меньше негатива. Бизнесмены на эти перемены отзываются своей активностью. С их стороны стало гораздо больше начинаний. Конечно, сложности есть – в частности, с таможней. У нее свои нравы. Г—н Контра: – Россияне очень быстро ухватывают те же методы ведения бизнеса, что и в Европе. Наши бизнесмены говорят, что российский рынок более рискованный и более трудоемкий – нужно вложить больше сил, чтобы предприятие заработало. Но и выгоды в конечном итоге больше. Россия стоит усилий. – Налаживанию бизнеса часто мешают устойчивые мифы – Россия, например, воспринимается как страна, где водка и медведи. А что думают о Венгрии? Какое у нее лицо? Г—н Контра: – Пожалуй, внятный образ отсутствует. Можно только сказать, что есть такое лицо Венгрии, которые мы не то чтобы скрываем, но хотим изменить. Мы не желаем оставаться страной, которую ценят за наш гуляш, или наш чардаш, или нашу паприку, или наши вина. Венгрия – уже другая страна, она гораздо шире и интереснее. Мы хотим показать миру, что в Венгрии есть новые виды производства, что в Венгрии производятся спортивные машины, что крупнейшие компании хорошо себя в Венгрии чувствуют. – А культурные различия? Есть ли что—то, что мешает? Г—н Контра: – Один момент точно есть: визовая проблема. Мы вынуждены были ввести визовый режим с Россией из—за вступления в ЕС. Но сегодня получить венгерскую визу гораздо дешевле, легче и быстрее, чем российскую. Когда мы поднимаем этот вопрос, мы слышим в ответ, что «наше законодательство не позволяет, хотите – поднимайте цены на ваши визы». Нам кажется, что, наоборот, нужно идти по пути взаимных облегчений. Еще насчет различий... Некоторые россияне в Венгрии – лучшие потребители венгерских продуктов, шестизвездных отелей, чем сами венгры. Любят у вас золотом потрясти. Мы такими деньгами не разбрасываемся – нет привычки показывать, что «я все могу купить». Нет, я не хочу сказать, что это для всех россиян характерно, но категория таких людей все же есть. В Венгрии это не принято. – Что бы вы посоветовали российским предпринимателям насчет работы с Венгрией и венграми? Г—н Сюч: – Больше внимания, больше силы отдавать изучению рынка. Выезжать на выставки, показывать свои товары. И – быть прозрачными. Часто россияне пускают деньги через свою ирландскую правнучку. Возникает вопрос: почему? Г—н Контра: – Венгерский капитал в Россию идет не через офшоры – нет необходимости. Все знают, кто за этим капиталом стоит. А с российской стороны это знание не всегда можно обеспечить. Офшоры как—то не вписываются в ту картину, которую хотелось бы создать. И еще. Перед нами стоит цель: открыть для себя регионы России. Это прежде всего финно-угорский район, где у нас есть этнические, лингвистические родственные связи. Для этих регионов Венгрия может быть окном в Европу, если они захотят этим воспользоваться. Есть воронежский регион – там недавно открылись венгерские военные кладбища, там лежат наши солдаты второй мировой. Там по этому поводу есть еще напряжения, появляются статьи против захоронений... А мы думаем, что можем улучшить наш имидж там именно через экономические отношения. Мы стараемся говорить не только о бизнесе. С будущей осени по лето 2005 года мы намерены провести Год венгерской культуры в России – в рамках этого сезона покажем не только венгерское кино, венгерскую музыку, театр, но хотим провести Неделю венгерской кухни с дегустацией вин... И вообще как—то напомнить России о Венгрии. //бизнес