Кредитная карта Альфа Банка, год без процентов!

Срочное оформление банковской карты в Беларуси, надёжно.

Срочное оформление банковской карты в Киргизии, надёжно, есть SWIFT-пополнение и никаких санкций.

Срочное оформление банковской карты в Казахстане, надёжно, есть VIP-оформление с авторизацией в Москве

iностранец #50 ( ), 26 декабря 2000 года. » к содержанию номера

Правило праздника

» Культура » 26 декабря 2000

ГЛАВНОЕ - АЛГОРИТМ

   Праздник начинается не с подарков, как по-своему справедливо считают наши дети, и не с выходного дня, как еще более справедливо считаем мы сами. Праздник заключается даже не в банкете и выпивке. Выходной день можно считать состоявшимся праздником только тогда, когда с самого утра и до вечера неукоснительно выполнялась определенная последовательность священных действий, неважно даже, осмысленных или нет.

   Так, скажем, только последовательность "завтрак, демонстрация, коньяк из фляжки, возня у плиты, воровство сервелата с накрытого стола, трансляция военного парада, тосты, закуска, горячее, торт, народное гуляние" гарантировала полное удовлетворение от дня 7 ноября. Если хорошо продумать личный или семейный ритуал, в праздник можно превратить даже День конституции.

   Рождество всем праздникам дает фору, поскольку осмысленных и бессмысленных действий, персонажей, традиций в нем столько, что оно может ими делиться. И так щедро делится с Новым годом, что себе не оставляет уже практически ничего, кроме самого главного: рождения Христа. Так что все нижеследующее - это попытка систематизировать рождественскую атрибутику, чтобы понять, что делать в этот странный выходной день, дабы он оказался праздником. Естественно, все это имеет смысл только при допущении, что не все праздники должны иметь одно и то же осоловевшее лицо.

БЛИЖЕ К ТЕМЕ

   Ближе всего к теме Рождения Христа стоят вертепы. Они почти вымерли в России, хотя отдельные энтузиасты их возрождают: показывают кукольное действо по библейским мотивам, написанное дивным раешным стихом. В действе непременно участвуют царь Ирод, младенцы, уготованные к избиению, ангелы, ослы, волы, святое семейство (Иосиф, Мария и Младенец Христос), пастухи и волхвы. Вертепы до сих пор живы кое-где в Европе и прекрасно сохранились в Штатах, где церкви выстраивают у входа многофигурные композиции, а школы наряжают собственных волхвов и пастухов (все помнят, как противный мальчик Макколей Калкин, прячась от бандитов, прикидывался статуей пастуха в своем главном фильме "Один дома"). Иногда вертепы встречаются в витринах. В последние несколько лет в России печатают бумажные книжки-самоделки, чтобы клеить фигурки и расставлять под елкой; качество бывает замечательным.

   Среди неожиданных вариаций, порожденных вертепами, - полосатые карамельки, согнутые в форме пастушьих посохов, и развешанные повсеместно ангелы, от тощих и босых до толстых, румяных, тряпочных. Функция дарителей отошла от волхвов к другим персонажам. Рождественская звезда очутилась на елке, все главные участники рождественского действа оказались забыты.

БЛИЖЕ К ДАТЕ

   Главные атрибуты Рождества имеют отношение не столько к Рождеству, сколько к декабрю. В средневековой Германии в канун Рождества играли мистерию об утраченном рае, ибо 24 декабря отмечался день Адама и Евы; на сцене непременно фигурировало райское древо с плодом. По причине зимней погоды на роль древа годились только хвойные, на роль плода - чудом сохранившиеся яблоки. Во что они трансформировались, каждый знает без моего напоминания.

   19 декабря по новому стилю - день кончины Николая Угодника. Из бесчисленных добрых дел св. Николая в память человечества накрепко запало главным образом то, как он три ночи подряд подкидывал по мешку золота трем сестрам-бесприданницам; дети поняли, у кого надо просить, а поскольку мешки под золото заготавливать как-то неприлично, ограничились носками. Хронологически совпало с приближением Рождества.

ЭКЛЕКТИКА - НАШЕ ЗНАМЯ

   В конце концов, архиепископа Мирликийского (жившего в Малой Азии) окончательно объединили с волхвами, родителями, скандинавским Йолупукки и русским дедушкой Морозом, поселили в Лапландии. В 1822 году американский учитель Клемент Мур в снискавшем бешеную популярность стихотворении "Ночь перед рождеством" усадил Санта-Клауса на сани с северными оленями и придумал бросание подарков в дымоход. Потом в спутники Санте отрядили совсем уж языческих гномов и эльфов. Процесс, начатый в Европе, окончательно оформился в Соединенных Штатах, доведших красно-бело-зеленую рождественскую символику до ее современного вида (все вышеперечисленное плюс остролист, омела, под которой танцующая пара обязана поцеловаться, голубки, открыточки и, самое главное, рождественские распродажи). Одну из главных ролей здесь сыграла сыграла компания "Кока-Кола": она еще в тридцатые годы занялась эксплуатацией Санты. Художник Хэддон Сандблом придумал ему знаменитый теперь имидж румяного старичка-бодрячка в коротком полушубке и шапочке с белым помпоном. Венец творчества компании мы наблюдаем ныне по телевизору под жужжащий напев "Праздник-к-нам-приходит-праздник-к-нам-приходит, всегда Кока-Кола!".

   Россияне приписали доброго дарителя к Новому году, добавили Снегурочку, младенца-Нового-годика с цифрами на пузичке, тройку белых коней и Великий Устюг. Великий Устюг здесь только при том, что чиновники тоже почувствовали зияние на месте традиций и решили пополнить праздничную мифологию, а заодно и городскую казну Москвы и Устюга. Просто мэр его вовремя подсуетился, поздравляя московского голову с восьмисотпятидесятилетием вверенной ему столицы. Уже второй Новый год российские дети могут писать письма Деду Морозу в полной уверенности, что они дойдут до адресата. Хотя выпущенная в прошлом году методичка с предложениями по организации праздника (над ней трудились все литературные силы правительства Москвы) настоятельно рекомендует малышам не клянчить у Деда подарочков, а пожелать чего-нибудь более глобального, типа счастья граду и мэру.

ПЕСНИ И СКАЗКИ

   Рождественские песнопения бывают церковные, светские, народные и на иностранном языке. Самые древние из церковных гимнов сохранились в православной церкви - жаль, что мало кто из утверждающих "мы русские, мы православные" может не то чтобы спеть изумительный по красоте рождественский тропарь, но даже сказать, что это такое. В протестантской церкви гимны более современны, хотя многие из них насчитывают по нескольку сотен лет. Самым известный, "Silent night, holy night", можно услышать в доброй половине американских фильмов на рождественские темы; отчего-то его переводят прозой, хотя есть отличный русский перевод "Тихая ночь, дивная ночь", и мне даже довелось слышать, как этот гимн пели дети в православной воскресной школе. Там же, кстати, пели и колядки: "Рождество Христово, ангел прилетел, он летел по небу, людям песню пел: вы, люди, ликуйте, все днесь торжествуйте - днесь Христово рождество".

   Светские песнопения и песнопения на иностранном языке я позволю себе объединить в двух песнях, составлявших кошмар моих студенческих лет: "White Christmas" и "Jingle, bells" - так и слышу, как с веселым подвизгиванием распевает про колокольчики свирепая доцентша кафедры иностранных языков. Рождество - главный праздник этих кафедр по всей нашей Родине. Кафедры оживляются, устраивают кристмасы и ноэли, распевают кэролс (то есть рождественские гимны, к которым почему-то причисляют и ненавистные "Джингл, беллз" - где говорится о санной прогулке с мисс Фэнни Брайт). "У нас будет Ноэль", - сказала однажды нам учительница вечерних курсов французского. - "Будем пить чай с печеньем, споем "Марсельезу". "Марсельеза" в роли рождественского гимна так потрясла меня, что на этом мой французский кончился навсегда. Кстати, именно "Джингл, беллз" и ей подобные формируют рождественскую музыкальную культуру: мелодичный перезвон механической музыки, который сопровождает рождественские распродажи в гипермаркетах и носит презрительное название musac.

   "Рождественским гимном" называется самый известный рассказ Диккенса, в котором старый злыдень, услышав гимн, раскаялся в своих поступках. Бессчетно экранизированный, в том числе и куклами из "Маппет-шоу", он прекрасно вписался в новую традицию фильмов про Рождество, которые в изобилии показывает наше телевидение и 25 декабря, и 7 января. Предмет изображения - сбыча мечт и прочее волшебство. В России волшебство приурочено к Новому году, в который "что ни пожелается" и т. д. До революции в ходу был святочный рассказ - не столько волшебный, сколько жалостливый, о замерзающих мальчиках, - напоминавший о христианских добродетелях и побуждавший читателя самого делать чудеса для своих ближних. Новогоднее кино лишь отчасти продолжает эту традицию: там чудеса обязаны свершаться сами по себе, причем главным считается образование новой ячейки общества.

   В последнее время газеты опять стали считать хорошим тоном публикацию святочных рассказов. Сама написала на заказ несколько штук - уф, тяжко! А каково было Куприну, измывавшемуся над этой традицией, но исправно поставлявшему на каждое Рождество рассказики в две-три газетки? "Как я ненавижу эти рассказы, - жаловался он, - в которых бедная семья с замерзшим мальчиком и больным дедкой встречает Рождество без елки и пищи, но тут является неведомый благотворитель, устраивает мальчика учиться на скрипке и покупает дедке теплый набрюшник!". А все равно писал - вплоть до эмиграции. И один из лучших его рассказов - "Улыбка ребенка" - именно рождественский.

РОЖДЕСТВО ПО-РУССКИ

   Российское рождество - самое эклектичное изо всех возможных. Оно собирает по нитке со всего мира, но складывается во что-то невообразимое. Часть функций отписана Новому году; рождественская звезда перемешана с красной - кремлевской, военной, октябрятской; Лужков официально встречается с Санта-Клаусом, он же Йолупукки, тот ходит в обнимку с Дедом Морозом, как бы раздвоясь, и Рождество тоже двоится, но что делать в каждое из них, совершенно неясно, поскольку старый алгоритм действий утрачен, а новый не выработан, и праздник длится сверх всяких разумных пределов, причем наполовину в пост, и во всем этом проглядывает что-то шизофреническое. В газете "Клиент" рекомендуется украшать елку рождественскими ангелочками и звездочками золотого и серебряного цвета, ибо только такими они должны быть в год металлической змеи - смешение несусветное!

   Атрибутика варьируется - местами пышная, самодовольная, доведенная до совершенства западной рыночной культурой: толстые искусственные елки в одноцветных шарах и бантах, хвойные веночки в искусственном снегу, все такое золотое, красное, зеленое, аккуратное; шерстяные носочки, ангелочки и северные олешки. А местами сквозит пронзительно-жалобное, детское: девочки-снежинки, мальчики-мишки, живая елка - голый ствол, подвязанные ветки, простынный сугроб, скрывающий ведро. И любимый зеркальный шарик, и с фосфорным узором, и мандарины, и конфетный подарок, и вопли "Елочка, зажгись!" - и хрупкие, потемневшие стекляные бусы, и древние елочные игрушки из клееной ваты, и радость священнодействия, выражающегося хотя бы в наряжании елочки. И вдобавок совсем уже некстати приблудившиеся китайские тигры, драконы, змеи, и хлопушки-фейерверки: весело - и ладно.

   Праздник - тогда праздник, когда знаешь, чем он особенный. Я расставляю праздники по-своему, хотя и неуклюже: 25 декабря поздравляю друзей-протестантов, пишу рождественский рассказ и хожу к дочке в школу на новогодний утренник - это день-предвкушение. 31 декабря мы ставим елку и традиционно встречаем Новый год, прискорбно пренебрегая постом. А 6 января на елке появляются персонажи вертепа. И в Рождество Христово стараюсь обязательно быть в церкви - иначе это не Рождество: какой же день рождения без именинника? Впрочем, допускаю, что кому-то больше нравится петь "Марсельсезу".

Ирина ЛУКЬЯНОВА

Информация оказалась для вас полезной? Поделитесь этой заметкой с друзьями:

» Обратно к новостям »